ПОЕЗЖАЛОВ Владимир Борисович
кандидат юридических наук, доцент, начальник кафедры профессиональной подготовки Уфимского юридического института Министерства внутренних дел Российской Федерации.
ДЖАФАРОВА Афгана Алигусейновна
адъюнкт кафедры уголовного права и криминологии Уфимского юридического института Министерства внутренних дел Российской Федерации.
В статье рассматриваются проблемные вопросы, связанные с признаками основного и квалифицированных составов клеветы. Особое внимание уделено практическим рекомендациям по изменению уголовного законодательства в связи со спорными вопросами, возникающими при дифференциации уголовной ответственности за клевету.

 

За последние несколько лет в российское уголовное зако­нодательство было внесено значительное число изменений и дополнений. Данные изменения коснулись различных аспек­тов уголовно-правового регулирования общественных отно­шений, в том числе вопросов обеспечения защиты чести и до­стоинства личности.

Так, 7 декабря 2011 г. Федеральным законом № 420-ФЗ из текста УК РФ были исключены составы клеветы (ст. 129 УК РФ) и оскорбления (ст. 130 УК РФ). Большинство ученых негативно отнеслись к указанным изменениям, поскольку «предлагае­мые поправки свидетельствуют о законодательной девальва­ции, обесценивании таких прав личности, как честь и достоин­ство, до уровня степени общественной опасности, оцененной в одну тысячу рублей (в КоАП РФ)».

Вопрос о, мягко говоря, «неадекватном» подходе к внесе­нию изменений в УК РФ неоднократно высказывался научной общественностью страны, в том числе и одним из авторов на­стоящей статьи, но по непонятной причине (или, наоборот, - по вполне понятным причинам) остается без внимания. Пред­ставляется, что если так пойдет и дальше, то обезнаучивание и депрофессионализация законопроектной работы приведут к тому, что «система уголовного законодательства просто вста­нет, а то и развалится».

По прошествии нескольких месяцев после декримина­лизации Федеральным законом от 28 июля 2012 г. № 141-ФЗ клевета была вновь криминализирована. При этом законода­телем был полностью сохранен основной состав, а изменения коснулись отягчающих обстоятельств и санкций.

Представляется, что действующая редакция ст. 1281 УК РФ выглядит не вполне убедительно. В связи с этим авторы настоящей статьи предлагают некоторые направления совер­шенствования конструкции рассматриваемой нормы, которые могут быть сведены к следующим основным положениям:

Следует уточнить редакцию диспозиции ч. 1 ст. 1281 УК РФ с целью детализации признаков, характеризующих круг потерпевших при клевете.

На первый взгляд, каких-либо сложностей здесь нет. В со­ставе клеветы потерпевшим является опороченное лицо.

Вместе с тем защита чести и достоинства личности от кле­веты предусмотрена различными отраслями российского пра­ва. Нормы каждой отрасли права имеют свою определенную сферу применения и свои способы защиты от посягательств на честь и достоинство личности. Российское уголовное право яв­ляется государственным, публичным правом. Однако ряд его положений, в том числе и вопрос о защите чести и достоин­ства личности от клеветы, относится к области частноправовых интересов (ч. 2 ст. 20 УПК РФ). Гражданам самим предостав­ляется право решить вопрос о целесообразности уголовного преследования при посягательстве на их честь и достоинство либо о выборе иных, например, гражданско-правовых средств защиты данного права.

Из этого вытекает то, что потерпевшим при клевете будет фактически лишь тот, кто посчитает себя опороченным и по­желает осуществить защиту своих чести и достоинства.

Так, Е. В. Медведев отмечает, что «вопрос о том, как мож­но опорочить честь, с точки зрения морали современного общества, и насколько существенно она может быть опороче­на тем или иным деянием, согласно позиции законодателя и правоприменителя, на данный момент остается вопросом в большей степени субъективного порядка, личного восприятия потерпевшим клеветы в отношении его».

Данные положения, на наш взгляд порождают ряд во­просов, требующих своего разрешения.

Во-первых, возникает вопрос о том, могут ли быть потер­певшими несовершеннолетние (малолетние) и психически больные лица, когда в их отношении распространены заведо­мо ложные, порочащие сведения.

Мнения ученых по данному вопросу неоднозначны. Одни, считая объектом посягательства при клевете либо самооценку лица (субъективное сознание своей ценности), либо репута­цию (мнение других людей о ценности этого индивида), либо и то, и другое вместе взятое, утверждают, что чувство чести, достоинства есть чувство человека как личности, и чувствовать их унижение могут лишь лица, обладающие сознанием соб­ственного достоинства и сознающие характер происходящего с ними обхождения. Логическим завершением этой позиции является утверждение о том, что лица, не обладающие созна­нием и не способные сознавать характер обхождения с ними, не являются объектами посягательства при клевете.

Другие авторы полагают, что уголовная ответственность за указанные преступления возможна при совершении их в отношении несовершеннолетних и психически больных лиц. Так, по мнению В. И. Мархотина, потерпевшим при клевете может быть любое лицо.

Третьи говорят о том, что в данном случае речь идет о по­средственной клевете, т. е. виновный посредством посягатель­ства на честь и достоинство одних лиц, например, родствен­ников потерпевшего, причиняет ущерб чести и достоинству других лиц.

При этом, в частности, Л. В. Сердюк отмечает, что «...обо­снованием ответственности за посредственную клевету являет­ся ее рассмотрение как разновидности психического насилия, направленного против третьего лица. Поэтому объективным условием ответственности за посредственную клевету является возможность причинения психической травмы лицу, находя­щемуся в близких отношениях с тем, кому клевета непосред­ственно адресуется, а субъективным - наличие умысла у ви­новного на причинение такой психической травмы третьему лицу».

Действующее уголовно-процессуальное законодатель­ство, и судебная практика в частности, вопрос о малолетних решает вполне определенно, признавая, что лицом, по заявле­нию которого может быть возбуждено уголовное дело о клеве­те (согласно ч. 2 ст. 20 УПК РФ ст. 1281 УК РФ относится к делам частного обвинения), может быть потерпевший или его закон­ный представитель. Прокурор, а также следователь или дознаватель с согласия прокурора вправе возбудить уголовное дело по статье о клевете и при отсутствии заявления потерпевшего, если данное преступление совершено в отношении лица, на­ходящегося в зависимом состоянии или по иным причинам не способного самостоятельно воспользоваться принадлежащи­ми ему правами (ч. 4 ст. 20 УПК РФ). Фактически прокурору и законным представителям предоставляется право в необходи­мых случаях обеспечить защиту чести и достоинства несовер­шеннолетних (малолетних) и психически больных лиц.

В ст. 21 Конституции РФ говорится о достоинстве как об абсолютной ценности, охраняемой государством. Не случайно в международных стандартах употребляется термин «чело­век» (Всеобщая декларация прав человека, Конвенция Содру­жества Независимых Государств о правах и основных свободах человека и др.) и говорится о необходимости защиты его чести и достоинства. Более того, ст. 19 Конвенции о правах ребенка 1989 г. специально указывает на необходимость защиты ре­бенка от всех форм физического или психического насилия, оскорбления и т. д.

В связи с этим потерпевшим при клевете может быть лю­бое лицо вне зависимости от своих физических и психических особенностей, возраста и состояния, и данный факт следует указать среди других признаков состава клеветы.

Во-вторых, спорным является вопрос о необходимости и возможности защиты от клеветы уже умершего человека. Если в гражданском праве этот вопрос решен на законодательном уровне (ч. 2 ст. 152 ГК РФ), то в уголовно-правовой литературе по этому вопросу нет единства мнений.

Точки зрения ученых по вопросу о посягательстве на честь и достоинство умерших путем клеветы сводятся в основном к двум позициям:

-      опозорение и обида умерших не являются преступле­ниями, т. к. мертвые не обладают честью;

-      указанные посягательства являются преступлениями, так как «из всех известных уголовно-наказуемых посягательств против личности только одно из них возможно и после смерти лица - это нападение на их честь».

Более справедливой представляется вторая точка зрения, так как, во-первых, еще при жизни людям, как правило, не безразлично, как будут относиться к памяти о них и что будут говорить о них после смерти. Если клевета совершается в от­ношении живого человека, это справедливо возмущает его, и он имеет право требовать защиты чести и достоинства в уго­ловно-правовом порядке. Равным образом возмущение вы­звало бы у него и осознание того, что после смерти он будет оклеветан.

Кроме того, клевета, совершенная в адрес умерших, за­частую существенно затрагивают интересы живых людей: близких, друзей, родственников умершего. Нередко клевет­ник, распространяя заведомо ложные, порочащие умершего сведения, преследует цель бросить тень именно на живых лиц, связанных родственными, дружескими или иными узами с умершим.

Возникает вопрос: «Охватываются ли подобные действия уже существующим составом клеветы?».

Одни указывают на возможность защиты чести и досто­инства умерших по статье о клевете. Другие полагают, что для этого необходимо внести соответствующие изменения в ст. 1281 УК РФ. Третьи считают, что правильнее было бы до­полнить УК РФ специальной нормой (в рамках главы 17 «Пре­ступления против свободы, чести и достоинства личности»), предусматривающей уголовную ответственность за данные посягательства. Есть также мнение о том, что в этом случае требуется создание самостоятельной уголовно-правовой нор­мы, которая направлена на защиту общественной нравствен­ности, а не чести и достоинства личности.

Если обратиться к опыту зарубежных стран, то там этот вопрос решается по-разному. УК Греции объединяет эти пре­ступления в самостоятельную статью, по которой наказыва­ется тот, кто оскорбляет память умершего злонамеренным оскорблением или злостной клеветой (ст. 365). Аналогичное положение содержится в ст. 274 УК Дании 1930 г. В ст. 176 Швейцарского Уголовного кодекса речь идет о диффамации и клевете в отношении умершего, а также установлен срок, в течение которого диффамация и клевета в отношении умер­шего считаются преступлением, - это 30 лет с момента смерти. Вместе с тем УК Франции и УК Австрии относят оскорбление памяти умерших к посредственному оскорблению, указывая на намерение оскорбить тем самым живых лиц.

Вне зависимости от того, жив человек или мертв, его до­стоинство охраняется Конституцией РФ в виде абсолютной ценности (ст. 21). Кроме того, в Преамбуле Конституции Рос­сии говорится: «Мы, многонациональный народ Российской Федерации... чтя память предков... принимаем Конституцию Российской Федерации». Это говорит о том, что уважение и сохранение человеческого достоинства - это наша задача, за­дача живущих.

Думается, что решение данного вопроса возможно ис­ходя из существующей конструкции ч. 1 ст. 1281 УК РФ при конкретизации круга потерпевших, поскольку это сделает возможным исключить из числа тех, кому причиняется ука­занным посягательством вред - родственников, близких умер­шему лиц, а акцент будет сделан именно на достоинство умер­шего лица.

В связи со всем вышеизложенным, в целях оптимизации понятия клеветы в уголовном законе и необходимости уточ­нения пределов уголовной ответственности, предлагается из­менить диспозицию ч. 1 ст. 1281 УК РФ и изложить ее в следу­ющей редакции:

«1. Клевета, то есть распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию, в том числе несовершеннолет­него, психически больного, а равно умершего».

По нашему мнению, следует оптимизировать не только основной, но и квалифицированные составы клеветы. В связи с этим предлагается следующее:

а) в ч. 2 ст. 1281 УК РФ предусмотрено усиление уголовной ответственности за клевету, совершенную с использованием средств массовой информации. Распространение клеветы на любых сайтах сети Интернет, если они не зарегистрированы в качестве средства массовой информации, не образует ква­лифицирующего признака, предусмотренного ч. 2 ст. 1281 УК РФ.

Представляется, что опасность распространения инфор­мации посредством сети Интернет с уголовно-правовой точ­ки зрения нельзя дифференцировать в зависимости от того, зарегистрирован тот или иной информационный ресурс как средство массовой информации или нет, поскольку такое рас­пространение создает реальную возможность ознакомиться с распространяемой информацией достаточно большому (не­определенно широкому) числу лиц.

Российский законодатель при регламентации вопросов, связанных с использованием сети Интернет, в тексте УК РФ не вполне последователен. Так, в частности, в ч. 1 ст. 1853 УК РФ электронные, информационно-телекоммуникационные сети общего пользования (включая сеть Интернет) рассматривают­ся как составной элемент средств массовой информации.

В пункте «б» ч. 2 ст. 2281 УК РФ указано, что в качестве отягчающего обстоятельства при сбыте наркотических средств, психотропных веществ или аналогов выступает совершение данного деяния «с использованием средств массовой инфор­мации либо электронных или информационно-телекоммуни­кационных сетей (включая сеть Интернет)».

В связи с вышеизложенным, квалифицированный состав клеветы, предусмотренный в ч. 2 ст. 1281 УК РФ, требует кор­рекции. Думается, что ч. 2 ст. 1281 УК РФ можно было бы из­ложить в следующем виде:

«2. Клевета, содержащаяся в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении, с использова­нием средств массовой информации либо электронных или информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть Интернет)»;

б) в качестве самостоятельного квалифицирующего при­знака состава клеветы признается клевета, соединенная с обви­нением лица в совершении преступления сексуального харак­тера (ч. 4 ст. 1281 УК РФ).

Законодатель применительно к данному отягчающему обстоятельству создал излишние сложности для правопри­менителя в правовой оценке того, что следует понимать под «преступлениями сексуального характера».

Так, с одной стороны, перечень преступлений сексуаль­ного характера может быть отождествлен с преступлениями, предусмотренными главой 18 УК РФ, - «Преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности». С другой стороны, он (перечень) может быть расширен за счет включения в него не только преступлений, предусмотренных главой 18 УК РФ, но и целого ряда преступлений против обще­ственной нравственности, в частности, ст. 240 УК РФ «Вовле­чение в занятие проституцией», ст. 241 УК РФ «Организация занятия проституцией», ст. 242 УК РФ «Незаконные изготов­ление и оборот порнографических материалов или предме­тов», ст. 2421 УК РФ «Изготовление и оборот материалов или предметов с порнографическими изображениями несовер­шеннолетних», ст. 2422 УК РФ «Использование несовершенно­летнего в целях изготовления порнографических материалов или предметов». Подобное понимание делает «использование термина "преступления сексуального характера" в ч. 4 ст. 1281 УК РФ оправданным и уместным».

По нашему мнению, было бы более справедливым, если бы законодатель обозначил отмеченную выше группу «пре­ступлений сексуального характера» как ту или иную группу преступных деяний, наименование которых заложено в тексте уголовного закона и не могло бы быть неоднозначно понято.

В связи с этим наиболее приемлемым видится изменение формулировки «преступления сексуального характера» на «преступления против половой неприкосновенности и поло­вой свободы личности». В противном случае отсутствие четкой формулировки приведет к неоднозначной трактовке данного понятия и ошибкам в квалификации действий виновных лиц.

в) представляется необходимым пересмотреть обще­ственную опасность вышеназванного квалифицирующего признака клеветы (клевета, соединенная с обвинением лица в совершении преступления сексуального характера) по следу­ющему основанию.

Наиболее опасным видом клеветы является клевета, сое­диненная с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления (ч. 5 ст. 1281УК РФ). Повышенная сте­пень общественной опасности данного вида клеветы основана на том, что о потерпевшем распространяются не просто све­дения об аморальном или противоправном поведении, а такие несоответствующие действительности сведения, которые связаны с наиболее существенным нарушением закона с его стороны.

Тяжкими преступлениями согласно ч. 4 ст. 15 УК РФ при­знаются умышленные деяния, за совершение которых макси­мальное наказание, предусмотренное УК РФ, не превышает десяти лет лишения свободы. Особо тяжкими преступления­ми признаются умышленные деяния, за совершение которых УК РФ предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше десяти лет или более строгое наказание (ч. 5 ст. 15 УК РФ).

Данный квалифицирующий признак традиционно суще­ствовал в составе клеветы (ст. 131 УК РСФСР 1960 г., ст. 129 УК РФ в ред. до 7 декабря 2011 г.) и проблем с его применением не существовало. Вместе с тем действующая редакция ст. 1281УК РФ указывает на искусственную конкуренцию между призна­ками ч. 4 и ч. 5 настоящей статьи в случаях, когда имеет место клевета, соединенная с обвинением лица в совершении пре­ступлений сексуального характера, относящихся к категории тяжких или особо тяжких преступлений. Указанная ситуация может иметь место в случае клеветы, соединенной с обвинени­ем лица в совершении изнасилования (чч. 1-5 ст. 131 УК РФ), насильственных действий сексуального характера (чч. 1-5 ст. 132 УК РФ), а также полового сношения и иных действий сек­суального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилет­него возраста и развратных действий при особо отягчающих обстоятельствах (чч. 3-ст. 134, чч. 2-5 ст. 135 УК РФ). Идеальная совокупность ч. 4 и ч. 5 ст. 1 УК РФ отсутствует, а содеянное подлежит квалификации по ч. 5 ст. 11 УК РФ, поскольку она предусматривает более строгое наказание.

Поскольку абсолютное большинство преступлений сексу­ального характера - тяжкие и особо тяжкие преступления, не­обходимо пересмотреть место квалифицирующего признака «клевета, соединенная с обвинением лица в совершении пре­ступлений сексуального характера» и переместить его из ч. 4 в ч. 5 ст. 1281 УК РФ;

г)  клевета сконструирована как формальный состав пре­ступления. Наступление тех или иных последствий в результа­те клеветы находится за рамками данного состава преступле­ния. Ни действующее, ни прежнее уголовное законодательство России не предусматривало в качестве квалифицирующего признака клеветы указания на тяжкие последствия. Вместе с тем в настоящее время уголовное законодательство некоторых зарубежных стран (ч. 2 ст. 148 УК Болгарии; п. «б» ч. 3 ст. 139 УК Узбекистана) относит тяжкие последствия к квалифициру­ющим признакам клеветы.

Признание данного обстоятельства квалифицирующим в составе клеветы, несомненно, способствует задаче охраны чести и достоинства личности. По мнению ряда авторов, рас­пространение ложных и порочащих лицо сведений нередко сопряжено с наступлением тяжких последствий в нравствен­ной, имущественной и личной сфере гражданина.

Под «тяжкими последствиями» применительно к клевете следует понимать: тяжелое заболевание потерпевшего или его близких, распад семьи, увольнение с работы, потеря близкого человека, самоубийство и др.

Прибегая к формальной конструкции состава клеветы, законодатель исходил из того, что посягательства такого рода причиняют только нематериальный вред, который сложно определить в диспозиции, невозможно посчитать в каком- либо эквиваленте. Однако когда результатом клеветы явля­ется наступление тяжких последствий, это свидетельствует о повышенной степени общественной опасности содеянного виновным и должно быть предусмотрено в качестве квалифи­цирующего обстоятельства. Причем вопрос о признании или непризнании наступивших в результате клеветы последствий тяжкими является делом факта и должен решаться судом, ис­ходя из совокупности всех обстоятельств дела.

Исходя из вышеизложенного, предлагается ч. 5 ст. 1281 УК РФ изложить в следующей редакции:

«5. Клевета, соединенная с обвинением лица в соверше­нии тяжкого, особо тяжкого преступления либо преступле­ния против половой неприкосновенности и половой свободы личности, а равно клевета, повлекшая наступление тяжких по­следствий».

Высказанные в данной статье рекомендации по измене­нию уголовного законодательства в связи с необходимостью решения спорных вопросов, связанных с дифференциацией уголовной ответственности за клевету, не являются бесспорны­ми и направлены на изменение подхода законодателя к юри­дической технике построения как в целом, так и конкретной нормы Особенной части УК РФ.